Начавшаяся в конце VIII века франкская, а затем германская и датская агрессия против балтийских славян была направлена на захват их земель, и получила в истории название «Drang nach Osten» («Натиск на Восток»). Эта агрессия во все времена и повсеместно сопровождалась принудительной христианизацией славянского населения. Славяне были вынуждены оказывать яростное сопротивление не только армиям захватчиков, но и деятельности католических миссионеров.
Произошла так называемая «милитаризация язычества». Восставая против врага, балтийские славяне поднимали в небо знамёна языческих Богов и шли в бой за веру Предков. Эта борьба продолжалась почти четыре века, опорой в ней являлись крупные культовые центры балтийских славян, а идейным вдохновителем выступало жреческое сословие.
Общественные моления славян, совершение ими обрядов, принесение жертв и гадания происходили в специально устроенных для этого культовых местах — святилищах. Археологи И. П. Русанова и Б. А. Тимощук выделили среди славянских святилищ несколько типов: жертвенные площадки и капища, малые городища-святилища, храмы, городища-убежища и крупные культовые центры. Святилища балтийских славян, конечно, не были однообразными и отличались в зависимости от тех областей, где они располагались. При этом места под них выбирались по определённым правилам, которые, как показывают данные археологии, соблюдались всеми славянами — западными, восточными и южными. Большинство славянских святилищ располагалось под открытым небом, но имелось и множество храмовых построек.
Жертвенные площадки и капища. Жертвенные площадки в большинстве своём устраивались вне селищ и городищ, а также на окраине могильников, которые всегда располагались за пределами поселений. Площадки имели всегда круглую либо овальную форму. Предназначались они для коллективных молений и совершения жертвоприношений. Подобная жертвенная площадка, например, была обнаружена археологами в городе Волине, располагавшемся в землях поморян, одного из племенных союзов балтийских славян.
Капища являют собой несколько иной тип жертвенных площадок. Особенность их в том, что они по всей окружности ограждены неглубокими ровиками, рядами камней или столбовыми ямами. Ровики и канавки имели ширину от 2 до 5 метров и делались совсем неглубокими. Они имели плоское дно, на котором устраивались огни, символизировавшие очищение и защиту. В некоторых случаях ограждение делалось двойным, и тогда наряду с круговыми канавками или ровиками рылись внешние рвы в форме серпа. Сооружались и ограждения капищ из камней или каменных вымосток. Камень в славянской традиции испокон считался не только символом несокрушимости, защиты и безопасности, но и границей между миром живых и мертвых. Ограждали славяне свои капища и ямами, в которых горели огни. Все эти виды ограждений — одна из самых примечательных черт славянских святилищ. Ровики, канавки, ямы и круги из камней были призваны защищать людей, приходивших на капища, от недобрых сил. Представления об обережном круге проявлялись не только на святилищах и не только у славян. Круговая защита применялась с глубочайшей древности в славянских курганах и сопках при погребениях. Древние германцы и балты ограждали круговыми канавками свои площадки на могильниках.
Собственно капищами являлись площадки, поверхность которых чаще всего покрывалась обожжённой глиной. Эти площадки служили подножием изваяний славянских Богов. В центре капищ археологами обнаруживаются ямы для них. Рядом с ямами — остатки жертвоприношений в виде обломков ножей и замков, наконечников стрел и костей животных. Капища всегда устраивались за пределами поселений и могильников — на горах, на господствующих над местностью высотах и небольших возвышенностях — и, как правило, были обращены на восток. Такое топографическое расположение не случайно. Именно так, на холме, обращённом на восток и с трех сторон окружённом водой, было расположено в Перыни, неподалеку от Новгорода, одно из самых значимых восточнославянских языческих святилищ, посвящённое Перуну. Так же, на мысу, обращённом на восток, расположено сооружение округло-овальной формы, открытое в Киеве и признанное большинством исследователей языческим капищем. Точно так же, на холме, занимавшем мыс и обращённом на восток, был сооружён в Арконе храм Свентовита. И. И. Срезневский писал о храмах балтийских славян: «Храмы были обращены главными входами на запад, так что святилище было на восток от входа: с запада был вход в храм Святовидов, с запада были два входа в храм Ретрский, между тем, как восточный выход из ограды, ведший к морю, никому не был доступен». В. В. Седов, проводивший раскопки в Перыни, пришел к выводу, что «такая закономерность расположения святилищ не случайна и может быть объяснена тем, что идолы, поставленные на таких холмах, были обращены на восток, навстречу первым лучам восходящего солнца, и одновременно к воде». В землях балтийских славян, в Бродовине (Германия), обнаружено подобное капище, расположенное в самой высокой части полуострова, выдающегося в озеро. Капище имеет в диаметре 25 метров, окружено рвом шириной 5 метров и глубиной 80 см.
Распространение культовых центров балтийских славян (по И.П. Русановой и Б.А. Тимощуку). А – жертвенные ямы; Б – жертвенные площадки; В – площадки-капища; Г – малые городища-святилища; Д – храмы; Е – большие городища-святилища и крупные культовые центры. 1 – Аркона; 2- Гросс Раден; 3 – Бранденбург; 4 – Фельдберг (Радигощь); 5 – Зааринген; 6 – Бродовин; 7. Фишеринзель; 8 – Волин; 9 – Пустары; 10 – Тжебятув.
Малые городища-святилища. Малые городища-святилища использовались славянами исключительно для обрядовых целей. Такой вывод сделан археологами на основе выделенных ими признаков городищ-святилищ: весьма небольшие размеры, неприспособленность для защиты и проживания в них, круглая (в некоторых случаях овальная) форма. Идея круга, выраженная на площадках-капищах, воплощена и в малых городищах. Их центром являются маленькие внутренние площадки, представлявшие собой капища диаметром от 7 до 30 метров круглой или овальной формы, на которых стояли изваяния Богов. Такие городища не устраивались как укреплённые пункты на случай нападения врагов и не служили местом постоянного жительства людей. Этим объясняется отсутствие в пределах городищ-святилищ культурного слоя. Городища были культовыми центрами общин. В их пределах располагались длинные общественные дома — контины, являвшиеся составной частью святилищ. Городища снаружи обносились валами и рвами, также имевшими не оборонительное, а культурное значение. На вершинах валов и плоском дне рвов во время проведения обрядов зажигались ритуальные огни. На местности расположение малых городищ-святилищ было различно. Зависело оно, в первую очередь, от характера этой местности. На территориях балтийских славян небольшие городища-святилища были широко распространены и располагались, в основном, на высоких холмах, выдающихся в озёра мысах и на небольших островках среди озёр. В землях лужицких сербов, неподалеку от современного местечка Бишхайм (Германия), расположена так называемая Священная гора. Эта возвышенность, находящаяся в горной Лужице, до христианизации была особо почитаема славянами.
Храмы. Таковыми можно считать, в отличие от открытых капищ, закрытые помещения, в которых стояли изваяния Богов. До сравнительно недавнего времени мнение о славянских языческих храмах было однозначным: храмы были известны только западным славянам, а традицию их сооружения, по мнению немецкого историка и археолога Й. Херрмана, славяне переняли от кельтов. Однако археологические изыскания последних лет опровергают эту точку зрения.
Наличие храмов у балтийских славян бесспорно. Немецкие источники XI–XII веков, безусловно, свидетельствуют об этом. «Житие Оттона Бамбергского», Титмар Мерзебургский, Адам Бременский в «Деяниях архиепископов Гамбургской церкви», Саксон Грамматик в «Деяниях данов», Гельмольд в «Славянской хронике» с удивлением сообщают о красоте и богатстве славянских храмов.
Монах Герборд в «Диалогах об Оттоне, епископе Бамбергском» (II, 32) сообщает о находившихся в городе Щетине, в землях поморян, четырёх континах, которые рассматриваются как храмы. В сущности, храмом можно признать только одну контину — в которой находилось изваяние Триглава. Среди остальных эта контина выделялась удивительной искусностью постройки и скульптурными изображениями людей, птиц и животных, которые имелись как внутри, так и снаружи. Эти изображения были выполнены так естественно, что казалось, будто они живут и дышат, а краски изображений, находящихся снаружи здания, были настолько прочными, что не темнели со временем и не смывались ни дождем, ни снегом. Славяне, по обычаю Предков, приносили в храм десятую часть добычи, захваченной в сухопутных и морских походах, вражеское оружие. Также в храме хранились золотые и серебряные сосуды и чаши, огромные, отделанные золотом и драгоценными камнями рога диких быков, а также рога, в которые трубили, кинжалы, ножи и другие драгоценности. В этом же храме находилось особо почитаемое изваяние Триглава, которое имело на одном туловище три головы. Монах Эббон пишет по этому поводу в «Житии Отгона, епископа Бамбергского» следующее: «Как объясняют жрецы идолов, главный Бог имеет три головы, потому что надзирает за тремя царствами, т. е. небом, землей и преисподней...» (II, 13). Далее Эббон сообщает, что после уничтожения Оттоном храма, жрецы отдали золотое изваяние Триглава на сохранение некоей вдове, которая спрятала его в огромном стволе дерева, в выдолбленном ею дупле (II, 13). Завладев хитростью изваянием Триглава, Оттон уничтожил тело изваяния, а соединённые головы забрал с собой в качестве трофея и позже отправил в Рим как доказательство обращения славян в христианскую веру (Герборд, II, 31).
Монах Прифлингенский в «Житии Оттона» (II, 11) упоминает о коне вороной масти, посвящённом Богу Триглаву и содержавшемся жрецами при его храме. Конь был превосходной стати, считался священным. Садиться на него верхом было нельзя. Седло коня, украшенное золотом и серебром, хранилось верховным жрецом в одной из контин. При помощи коня проводились гадания. Задумывая военный поход, на землю, на расстоянии локтя одно от другого, клали девять копий. Коня седлали, после чего жрец, взяв его под уздцы, три раза проводил коня по лежащим копьям вперёд и назад. Если конь проходил, не касаясь ни одного копья, гадание считалось благоприятным и славянское войско выступало в поход. Если же конь задевал копытом хотя бы одно из копий, это считалось знамением, предвещавшим неудачу, и поход откладывался до благоприятных времен. Главная идея гадания заключалось в том, что беспрепятственно проходя через ряд копий вперед и назад, невидимый людьми божественный всадник предвещал удачу — свободный проход через опасности похода и благополучное возвращение домой. Число из девяти копий, конечно, случайным не было, однако что оно означало — достоверно неизвестно.
Остальные три контины, находящиеся в Щетине, были менее украшены. Судя по всему, они не являлись храмами, хотя и имели обрядовое значение, иначе не были бы разрушены Оттоном. В этих континах были расставлены в круг скамьи и столы. В определенные часы и дни славяне собирались в них на сходки для обсуждения общих дел, совершения гаданий, проведения пиров и игр. Также там рос высокий дуб, под которым находился почитаемый славянами священный источник, поскольку они полагали, что в нем живет божество.
Хронист Адам Бременский в «Деяниях архиепископов Гамбургской церкви» упоминает храм в городе Ретра, располагавшемся в землях славянского племенного союза лютичей: «…город их, знаменитая на весь мир Ретра, является центром идолопоклонства. Большой храм построен там для демонов, главным из которых считается Редегост. Образ его приготовлен из золота, а ложе — из пурпура» (II, 21).Такие же сведения дает Гельмольд в «Славянской хронике» (I, 2).
Примечательно, что Адам называет Ретру знаменитым на весь мир городом. В действительности город назывался Радигощ. Немецкий хронист, епископ Титмар Мерзебургский, который оставил наиболее подробное описание этого города и храма лютичей, сообщает о том, что Редегост было именно название самого города, а имя почитавшегося в нем божества было Сварожич. Ретра же — это название области, в которой был расположен город. Радигощ стали назвать Ретрой из-за последовавших ошибок других немецких хронистов. В этом городе особо почитался Бог Радигост Сварожич, там располагался его храм.
Важно свидетельство Титмара о большом количестве храмов у балтийских славян. Он пишет: «Сколько в тех краях округов, столько там и храмов…» (VI, 18). Титмар, по его собственному признанию, говорит о лютичах с содроганием (VI, 16): «…к нам присоединились лютичи, следуя за своими идущими впереди богами» (т. е. Боги были изображены на их воинских знаках славян-лютичей — прим. автора). По сообщению Титмара (VI, 17), город Ридегост в плане имел треугольную форму и трое ворот, двое из которых были всегда открыты, а третьи, самые маленькие, были обращены на восток и открывали дорогу к лежащему неподалеку морю (озеро Толлензее). В городе не было ничего, кроме искусно сооруженного из дерева святилища, основанием для которого являлись рога различных животных. Снаружи стены храма украшали искусно вырезанные изображения Богов и Богинь. Внутри храма стояло деревянное изваяние Радигоста Сварожича, которого славяне в городе почитали больше, чем остальных Богов. Грозный Бог имел щит, на котором была изображена бычья голова, шлем, на котором была хищная птица, а в руке держал секиру. Сварожича окружали деревянные изваяния меньших Богов, на каждом было написано (то есть вырезано по дереву) его имя. Из этого следует, что лютичи умели писать. Изваяния Богов Титмар называет страшными, поскольку они были обряжены в латы и шлемы. Кроме того, в храме хранились знамёна славян, которые выносились оттуда только по военной необходимости, а выносить их могли только пешие воины. Заботились о храме жрецы, которые назначались местным населением. Внутри стен Радигоща и внутри храма сидеть разрешалось только жрецам. Остальные должны были из почтения к священному городу и храму стоять. Жрецы проводили обряды жертвоприношений, а также совершали гадания, выкапывая в земле ямку и меча в неё жребии. Вполне возможно, что это были руны. Метнув жребий, жрецы покрывали его сверху выкопанным дерном, после чего начиналось гадание при помощи священного белого коня, содержащегося при храме и считавшегося конем Сварожича. Гадание проводилось перед задуманными походами или другими важными предприятиями. В землю крест-накрест втыкали два (по другим сведениям — три) остроконечных копья, после чего над ними проводили коня. Если конь перешагивал через все копья правым копытом, знамение считалось благоприятным. Если один раз перешагивал с левого копыта, считалось, что возникнут какие-либо препятствия. Если же конь все три раза ступал левым копытом, это считалось дурным предзнаменованием и задуманное откладывалось до лучших времён. Также в городе существовало поверье о живущем в озере Толлензее огромном вепре с белыми клыками. При возникновении угрозы длительного мятежа вепрь выходил из озера и с радостью валялся в грязи.
Главные святилища и храмы балтийских славян предназначались также для проведения судов. Именно в Радигощ для ритуальной казни был отправлен захваченный в 1066 году в ходе второго языческого восстания епископ Иоанн. Подробности его казни почти слово в слово приводят Адам Бременский (III, 51) и Гельмольд (I-23), сообщая, что все это происходило в славянской столице Ретре в ноябре.
Радигощ была уничтожена христианами в 1127 году. От города не осталось и следа. Не осталось и каких-либо свидетельств о его местонахождении. По предположению, высказанному С. В. Алексеевым, Радигощ — это городище Фельдберг, в котором были раскопаны остатки храмового здания. Что особенно интересно, в нём археологами был найден конский череп и шесть наконечников копий, что подтверждает свидетельство Титмара Мерзебургского об обряде гадания с конём. Храм был построен в VII веке, подновлялся до X столетия и представлял собой деревянное двухкамерное здание прямоугольной формы площадью 50 м2 (5х10 м). Располагался храм на выступающем мысу, был по обычаю окопан рвом глубиной 60 см, и шириной 2 м. В центре храма находился типичный для славян ямный жертвенник. По мнению С. В. Алексеева, появление у славян подобных сооружений является показателем продолжавшегося развития славянской языческой религии.
Помимо храма в Фельдберге, на территории Германии, неподалеку от местечка Гросс Раден, археологом Эвальдом Шульдтом в 1973–1980 был раскопан ещё один деревянный храм славян. Гросс Раден в прошлом — это западнославянский город Радоним, принадлежавший племени варнов, входивших в племенной союз ободритов. Возникновение города датируется IX–X веками. Радоним прекратил существование в начале XI века, когда был разрушен в результате одного из походов германцев. По размерам город был совсем небольшой — около 75 метров в диаметре, поэтому его вернее называть городищем. Вблизи его было устроено укрепление. В городище был построен деревянный храм прямоугольной формы размером 7х11 метров. Храм имел двойные стены, сделанные из вертикально стоявших плах, которые снаружи были обшиты досками. Каждая из них вверху имела резную головку. Храм был окружён оградой из столбов, располагался в стороне от жилых домов, к нему вела мощёная дорога. Рядом с храмом были обнаружены обломки посуды IX–X веков, глиняный кубок, два наконечника копий, череп зубра и шесть черепов коней. При разрушении храм был сильно повреждён в центральной части, поэтому ни изваяния, ни места, где оно стояло, археологам найти не удалось. Архитектурно храм в Радониме соответствует описаниям храмов балтийских славян, оставленных хронистами.
Именно по реконструкции радонимского храма Союзом Славянских Общин Славянской Родной Веры (ССО СРВ) в д. Красотынка Калужской области впервые за последнюю тысячу лет на русской земле воссоздан храм Огня Сварожича.
Храм Свентовита в Арконе был подробно описан Саксоном Грамматиком: «Середину города занимала площадь, на которой можно было видеть построенное искуснейшим образом деревянное святилище… Наружные стены здания на всём их протяжении были украшены старательно нанесённой резьбой и несли на себе всевозможные живописные изображения… Внутрь можно было попасть лишь через одни единственные ворота. Сам же храм замыкался двумя рядами ограды, из которых внешняя, вплотную примыкавшая к стенам, была покрыта пурпурной кровлей, а внутренняя, опиравшаяся на четыре столба, вместо стен имела роскошные завесы и соединялась с внешней только благодаря кровле и немногочисленным потолочным перекрытиям» (14.39.2).
В землях племенного союза поморян тоже были открыты остатки славянского языческого храма, размером 5×5 метров, окруженного некогда оградой. Храм располагался в городе Волине, в центральной его части, на самом высоком месте. Рядом с ним располагалась конюшня, в которой, вероятно, содержался священный конь. По археологическим данным храм насчитывал 2 периода своего существования. В первоначальном виде он был построен во второй половине IX века. В ту пору его размеры — 4x5 метров. Во второй половине X века храм был перестроен, его площадь несколько увеличилась, и размеры составляли 5x5 метров. Внутри храм был разделён перегородкой на две неравные части. В более просторной части, возможно, проходили собрания. В маленькой части храма, в её центре, был открыт выложенный из камней фундамент, служивший, по всей видимости, подножием для изваяния. В углу этой же комнаты были обнаружены следы многократного использования огня, так называемая «огневая точка» — возле изваяния жрецами постоянно поддерживался священный огонь. В этой сакральной части храма также были найдены кусочки шелковой ткани. Возможно, это были декорации храма, как в Арконе, или остатки священных знамён, хранящихся в храме, как в Радигоще. На территории второго, более позднего, храма найдена маленькая бронзовая фигурка осёдланного коня, олицетворявшего, возможно, священного коня при храме. Также на территории храма обнаружены небольшие деревянные культовые фигурки, которые практически идентичны тем, которые были найдены при раскопках в Новгороде. По некоторым данным, деревянный амулет с изображением сокола из пределов храма очень и очень похож на изображение герба Рюрика. В доме неподалеку от храма было найдено широко известное так называемое «карманное» деревянное четырехликое изваяние Свентовита. Просуществовал волинский храм до конца XI века.
В 1970–1980-х годах ХХ века советскими археологами был сделан ряд открытий, опровергающих мнение немецких ученых об имеющейся только у западных славян традиции постройки храмов. Остатки славянских языческих храмов были обнаружены в Старой Ладоге и Прикарпатье.
Раскопки в Старой Ладоге, в районе Варяжской улицы, в 1972–1977 годах проводил археолог В. П. Петренко. В ходе раскопок в слоях Х века наряду с остатками «больших домов», признанных славянскими, была открыта и так называемая «большая постройка», датированная второй половиной Х века. В плане постройка представляла собой четырехугольник размером 10х10 метров. Стены постройки были двойными. Внешние стены были сооружены из кольев и плах, а внутренние — из толстых опорных столбов высотой около 3 метров. По своей конструкции «большая постройка» в Старой Ладоге настолько близка храму в Гросс Радене, что можно с уверенностью утверждать — на Варяжской улице было обнаружено именно славянское языческое святилище. Признать храм славянским смелости хватило не у всех. Выдвигались предположения об исключительно скандинавском (финском или шведском) или же о славяно-финском происхождении храма. Однако археологические данные этих предположений не подтверждают. Храм был построен именно славянами. По данным А. Н. Кирпичникова, руководителя Староладожской археологической экспедиции, ни в Финляндии, ни в Швеции, ни в Прикамье домов, подобных ладожским, обнаружено не было. Участники раскопок, проанализировав строительный материал, технические приемы его обработки, трудовые навыки, набор основных инструментов и даже архитектурные вкусы, пришли к выводу, что и «большие дома», и «большая постройка» были возведены именно в местной славянской традиции деревянного строительства.
Об имеющихся на Руси храмах упоминается в двух вариантах саги об Олаве Трюггвасоне (если признать, что Хольмгард скандинавских саг — это Новгород). В «Большой саге об Олаве Трюггвасоне» читаем: «Постоянно ходил он с конунгом к храму, но никогда не входил внутрь, стоял он снаружи у дверей храма, в то время как конунг приносил жертвы богам». В «Саге об Олаве Трюггвасоне» монаха Одда: «Олав никогда не приносил жертв идолам и всегда был против этого. Но все же у него было в обычае часто сопровождать конунга в храм, но он никогда не входил внутрь». Под конунгом в сагах имеется в виду князь Владимир Святославович, на службе у которого некоторое время состоял Олав Трюггвасон.
Об уничтожении на Руси языческих храмов неоднократно упоминается в сочинении монаха Иакова «Память и похвала князю русскому Владимиру» XI века: «И требища бѣсовсьскыя потреби, и храмы идольскыа разруши…», «…храмы идольскыя и требища всюду раскопа и посѣче». По всей видимости, речь здесь идет именно о храмах. По археологическим данным, языческие славянские святилища окружались валами и рвами, ограждались тыном (частоколом). Сами же храмы располагались в центральной части святилища. Поэтому, прежде чем добраться до храма и разрушить его, нужно было сначала «раскопать» вал и ров, а тын «рассечь». Храм в Ладоге был разрушен ещё до известного пожара на Варяжской улице 997 года. Стены храма были намеренно обрушены внутрь. Произошло это в 989–990 годах, когда Владимир направил в Новгород своего дядю Добрыню сокрушать языческую веру.
Остатки языческих храмов были открыты в 1984–1989 годах археологами И. П. Русановой и Б. А. Тимощуком в землях восточных славян — на территории Западной Украины. И. П. Русанова и Б. А. Тимощук открыли в Прикарпатье, на реке Збруч, целый комплекс славянских городищ-святилищ Богит, Звенигород и Говда. Ими же были обнаружены языческие святилища славян в Зеленой Липе и Рудниках. И. П. Русановой и Б. А. Тимощуку с достаточной степенью достоверности удалось установить, что местом первоначального расположения знаменитого Збручского идола являлся именно Збручский культовый комплекс. Также в Звенигороде были обнаружены остатки небольшого храма в виде котлована прямоугольной формы, ориентированного по сторонам света. Храм был расположен на западном склоне возвышенности, на которой и было устроено городище-святилище Звенигород. Пол храма был углублён в материк от 30 см до 1,1 метра. Возле западной стены были обнаружены столбовые ямы, то есть углубление было перекрыто навесом, опиравшимся с восточной стороны на каменный склон, а с западной — на столбы-стояки. По всей видимости, храм не имел наземных стен. Тем самым звенигородский храм сильно напоминает знаменитый храм балтийских славян в городе Кореница.
Городища-убежища. Они, как и святилища, входили в состав общинных центров. Только, в отличие от святилищ, городища-убежища имели оборонительные стены, которые защищала стража. При этом городища-убежища имели и культовое значение. Такое сочетание функций убежищ и святилищ было распространено у славян на всех населяемых ими землях. Площадки таких городищ достаточно большие. На них не строились жилища, предназначенные для постоянного проживания, но имелись контины. В мирное время там совершались обряды, проводились собрания и празднества, а во время войн в городищах-убежищах славяне искали защиту от врагов и обращались к Богам и Предкам. Именно одно из таких городищ — Кореница — описано Саксоном Грамматиком в «Деяниях данов».
Кореница, так же как и Аркона, располагалась на острове Рюгене, в землях племенного союза руян. Так же как и Аркона, Кореница была для руян легендарной святыней. Саксон вообще называет Кореницу их столицей. Это был город-крепость большого размера, окружённый со всех сторон непроходимыми болотами. Кореница была очень плотно застроена деревянными трехэтажными зданиями, но при этом не была жилым городом. Саксон писал: «…это место, хотя и пустое в мирное время, было застроено множеством стоящих вплотную друг к другу домов. В высоту они были в три этажа… Эти жилища были расположены так тесно друг к другу, что в том случае, если бы город обстреливали из метательных машин, едва ли какой-либо камень смог бы найти ещё незанятый постройкой участок земли» (XIV.39.38). Несмотря на то что Кореница была сильно укреплённой крепостью, жители ее, узнав о падении Арконы, без боя открыли ворота крестителям.
В Коренице располагалось сразу три святилища, каждое из которых имело свой искусно украшенный храм. По свидетельству Саксона, «уважение и почет, которые местные жители питали к этим своим богам, были почти такими же, как та власть, которой божество из Арконы обладало среди вообще всех склавов» (XIV.39.38). У самого большого из этих храмов, находящегося в центре площади, вместо стен были пурпурные занавеси, крыша же опиралась только на столбы. В храме находилось сделанное из дуба изваяние Ругевита, у головы которого было семь лиц, причём все они имели одно общее темя. По словам Саксона, «считалось, что этот бог могущественен, как Марс, и что от него зависит всё на войне» (XIV.39.40). Рост изваяния составлял от 2,5 до 3 метров. Епископ Абсалон, встав на цыпочки, едва смог дотянуться до подбородка Ругевита своим топориком. Рост же этого епископа, возглавлявшего в то время процесс насильственного крещения балтийских славян и руководившего захватом Арконы и Кореницы, судя по его останкам, составлял примерно 175 см. На поясе у Ругевита висело семь настоящих мечей в ножнах, а восьмой меч, обнажённый, он держал в своей правой руке. Этот меч был так надежно закреплён железными гвоздями в ладони Ругевита, что его невозможно было вытащить. Поэтому захватчики отрубили ему руку. После этого, к ужасу всех славян, находившихся в Коренице, голени изваяния подрубили топорами, и оно упало на землю. Затем был разрушен храм бога Поревита и срублено его изваяние, имевшее пять голов, и не имевшее оружие. Потом пришёл черёд храма бога Поренута. Его изваяние имело пять лиц, одно из которых располагалось на груди, левой рукой Поренут касался лба, а правой держался за подбородок. Изваяние Поренута также пало под ударами топоров крестителей.
Сегодня от Кореницы сохранились только остатки крепостного вала в виде круглой насыпи. Минуло уже 850 лет, но и сейчас, судя по этим остаткам, можно увидеть, что вал был просто грандиозных размеров.
Крупные культовые центры. Кроме святилищ, предназначенных для обрядовых действий отдельных общин, во всех славянских землях существовали крупные сакральные центры, в которых во время празднеств собирались массы народа. Такие центры устраивались в труднопроходимых местах: в горах, лесистой местности или на мысах, оконечность которых ограждалась от напольной части рвами. Культовые центры включали в себя сразу несколько святилищ, имели сложную планировку и разделялись на разные по значению части. При этом в культовых центрах обнаруживаются все типы славянских святилищ. Это и жертвенные ямы и площадки, и круглые капища, и храмы, в которых стояли изваяния. Конечно же, все святилища ограждались от недобрых сил культовыми рвами и валами, на которых многократно возжигался огонь. На святилищах обнаруживаются многочисленные остатки жертвоприношений.
Крупные культовые центры, располагавшиеся в землях балтийских славян, достаточно подробно описаны в немецких хрониках и обследованы археологами. Мы же остановимся на одном, самом известном и самом важном, культовом центре — легендарной Арконе. Этот город располагался на острове Рюген, на обращенном к востоку мысе высотой 40 метров, с трех сторон омываемом морем. В прежние времена длина мыса составляла 300–350 метров. В наши дни сохранившаяся часть города имеет длину 160 метров, остальное размыло море. С западной, напольной, стороны Аркона была защищена высоким валом, который, по оценкам археологов, досыпался три раза. Вершина вала покрыта каменной вымосткой. С внешней стороны вал был окопан глубоким рвом, а с внутренней — мелким. Как и у многих святилищ, неподалеку от Арконы, с северной стороны, имелся родник, к которому вела укрепленная тропинка. По свидетельству Саксона Грамматика, «Аркона обычно оставалась без обитателей, а её ворота были заперты лишь на засов, ведь местные жители полагали, что не имеет смысла смертным охранять то, что находится под защитой постоянно пребывающей там небесной стражи» (XIV.23.4).
Главный храм в Арконе был посвящён Свентовиту, Богу Богов балтийских славян. Саксон Грамматик, а вслед за ним Гельмольд в своих хрониках ошибочно (или намеренно) смешивают культ христианского св. Вита и языческого Бога Свентовита. История эта началась в 1114 году с целью обосновать права Корвейского монастыря на владение землями, принадлежащими славянам, когда император Лотарь II предпринял поход на Рюген. Император пообещал передать дань местным монахам с области славянского племени через пенян, входивших в племенной союз лютичей. Жадным до богатств монахам этого показалось недостаточно — примерно в середине XII века они сфальсифицировали грамоту, согласно которой все земли на Рюгене в 844 году им обещал передать еще король Лотарь I. В 1147 году, пылая надеждой «вернуть» монастырю эти якобы утраченные земли, аббат Виебальд даже принял участие в крестовом походе на славян, но тогда все закончилось разгромом крестоносных армий. Культ же Свентовита возник, конечно, за века до появления Корвейского монастыря с мощами св. Вита и вообще каких бы то ни было христиан в той местности.
Храм Свентовита был деревянным и располагался в середине города на площади именно в той части мыса, которая опустилась в море. Храм был построен искуснейшим образом. Саксон Грамматик дает подробное описание храма, а также изваяния Свентовита (XIV.39.3). Наружные стены здания были украшены старательно нанесённой резьбой и несли на себе разнообразные живописные изображения. Попасть в храм можно было только через одни единственные ворота. Сам же храм замыкался двумя рядами ограды. Внешняя ограда вплотную примыкала к стенам и была покрыта пурпурной кровлей. Внутренняя ограда опиралась на четыре столба, а вместо стен имела роскошные завесы и соединялась с внешней оградой только благодаря кровле и немногочисленным потолочным перекрытиям. В храме находилось огромное изваяние Свентовита с четырьмя головами на шеях, из них две были обращены лицом к груди и столько же — к спине. Одна из расположенных как спереди, так и сзади голов смотрела направо, другая — налево. Они были изображены с бритыми бородами и подстриженными волосами. Искусство мастера подражало в этом случае тому, как ухаживали за своими головами сами руяне. Свентовит в правой руке держал рог, искусно сделанный из различных металлов. Каждый год жрец наполнял рог чистым вином, предсказывая таким образом, каков в следующем году будет урожай. Левой рукой, согнутой в локте наподобие лука, Свентовит упирался в бок. Рубаха его была сделана спускавшейся до голеней, которые были изготовлены из другого сорта дерева и переходили в коленный сустав настолько незаметно, что место соединения можно было различить только при самом внимательном разглядывании. Ступни, казалось, касались земли, а их опоры были скрыты под землей. Также в храме хранились принадлежащие Свентовиту уздечка, седло и меч внушительных размеров. Ножны и рукоять меча были украшены великолепным резным узором и серебряной отделкой. О том, что изваяния славянских Богов имели священные атрибуты, упоминает также Титмар Мерзебургский: «внутри святилища стоят изготовленные вручную идолы, каждый с вырезанным именем, обряженные в шлемы и латы, что придает им страшный вид» (VI, 23). О священном седле, копье и мече, имевшихся у изваяний славянских Богов сообщают также Эббон (II, 13; III, 1 и 8) и Герборд (III, 6). Изнутри храм был обвешан пурпуром и диковинными рогами разных лесных зверей, природная красота которых вызывала изумление. О традиции славян украшать свои храмы рогами животных упоминают также Титмар Мерзебургский (VI, 23) и Герборд (II, 31).
На содержание храма каждый мужчина и женщина ежегодно в качестве подарка вносил одну монету. Третья часть трофеев, захваченных на войне, также обращалась на нужды храма, поскольку считалось, что все это было добыто с помощью Свентовита. О храмах славян как месте хранения общественной казны свидетельствуют многие источники. Об этом упоминает Герборд (II, 31), описывая святилище Триглава в Щетине. Гельмольд сообщает о руянах: «Купцам же, которые случайно пристанут к их местам, всякая возможность продавать или поспать предоставляется не раньше, чем они пожертвуют богу их что-либо ценное из своих товаров, и тогда только товары выставляются на рынок» (I, 6); «Раны денег не знают и не привыкли пользоваться ими при покупке товаров.... Если они случайно, путем грабежа или захватив в плен людей, или как-нибудь иначе получают золото и серебро, то они употребляют их на украшение для своих жен или отдают в казну своего бога»(I, 38).
Также при храме Свентовита имелось три сотни коней и столько же сражавшихся на них воинов. Вся добыча, которую захватывали эти воины в походах, поступала под охрану жреца. Свои воины имелись при славянском храме в Щетине. Как сообщает Эббон (III, 22), в 1127 году жрецы Щетина отправили за Оттоном Бамбергским отряд из 84 воинов, приказав им убить этого епископа.
В храме Свентовита имелись его боевые значки (Signa) или знамёна. Главное знамя называлось Станица (Stanicia). Вера в них руян была огромна. Саксон пишет, что они «…защиту возвышавшейся над воротами башни решили предоставить одним лишь своим значкам и знамёнам. Один из стягов, отличавшийся от прочих как своими размерами, так и цветом, они называли Станиция. Он пользовался у ругиян почти таким же уважением, какое они испытывали к могуществу всех прочих своих богов вместе взятых» (XIV.39.15). Титмар Мерзебургский, описывая храм Сварожича в Радигоще, сообщает, что в нём также имелись знамёна, которые никогда не выносились из храма, «за исключением разве что военной необходимости; причём вынести их могут только пешие воины» (VI,23). Также Титмар пишет, что на знамени лютичей была изображена их богиня (VII, 64). Эббон упоминает о принадлежавших богу Яровиту знамёнах у гаволян (III, 3).
При храме Свентовита содержался собственный конь белого цвета. Считалось, что Свентовит верхом на этом коне сражается с врагами своего святилища. Лучшим доказательством этому было то, что нередко, проведя всю ночь в стойле, на утро конь оказывался так сильно покрыт потом и грязью, словно на самом деле был в пути и за это время проскакал большое расстояние. Правом пасти его и ездить на нём обладал только жрец. Выдернуть хотя бы один волос из гривы или хвоста священного коня считалось нечестивым поступком. При помощи этого коня также делались и предсказания. Когда руяне собирались начать против кого-нибудь войну, жрец давал своим слугам поручение установить перед святилищем три связки копий. В каждой связке было по два связанных между собой крест-накрест копья, воткнутых остриями в землю и помещенных на равном расстоянии друг от друга. Когда наступало время отправляться в поход, жрец выводил из святилища взнузданного коня. Если тот перешагивал через препятствие сначала правой, а уже затем левой ногой, считалось, что для начала войны получено счастливое предзнаменование. Если же он хотя бы раз поднимал левую ногу раньше правой, поход отменялся. Точное время отплытия руянского флота также назначалось лишь тогда, когда были получены три подряд свидетельства того, что начинание завершится успешно.
У Свентовита были святилища и во многих других местах, где также имелись свои жрецы, которые, впрочем, не пользовались таким большим уважением и были куда менее влиятельны, нежели в Арконе.
Ежегодно, после сбора урожая, жители со всего Рюгена собирались у храма, принося в жертву Свентовиту скот и устраивая в честь него торжественный пир. Известно, что славяне приносили в жертву Богам не только скот, но и людей. Так, Гельмольд в «Славянской хронике» пишет: «когда жрец, по указанию гаданий, объявляет празднества в честь богов, собираются мужи и женщины с детьми и приносят богам своим жертвы волами и овцами, а многие и людьми — христианами, кровь которых, как уверяют они, доставляет особенное наслаждение их богам… Поэтому в знак особого уважения они имеют обыкновение ежегодно приносить ему в жертву человека — христианина, какого укажет жребий» (I, 52). Сразу бросается в глаза один момент: немецкие монахи-хронисты сообщают о принесении в жертву не абы кого, не славян славянами, не иноземцев, не преступников, а именно христиан. Особенно увеличивалось число христиан, принесенных в жертву, во время языческих восстаний балтийских славян 983 и 1066 годов. Именно в пору насильственной христианизации в славянском язычестве появился особый тип человеческих жертвоприношений, значительно отличающийся от других видов жертвоприношений, а именно — ритуальные убийства христиан, «…кровь которых, как уверяют они, доставляет особенное наслаждение их богам...». Принесение в жертву христиан, начавшись как единичные ритуалы, со временем развились в традицию, замеченную современниками в разных областях славянского мира. Есть еще одно немаловажное обстоятельство, о котором упоминает Гельмольд, — применение жребия, согласно которому определялась будущая жертва. Из этого можно сделать вывод, что даже в пору донельзя обострившегося противостояния между язычеством и христианством, славяне приносили в жертву далеко не всех и не любого из числа христиан, а только того, которого укажет жребий.
Входить в храм Свентовита позволялось только жрецу, который, по словам Саксона, вопреки свойственному всем прочим жителям этой страны обычаю носил длинные волосы и бороду. Вкупе с указанием немецкого монаха об обычае славян брить подбородки и головы, мы имеем два очень важных свидетельства о традиционной внешности славян. Вопреки расхожему мнению, обычая носить бороды у славян не было. Традицию поголовно носить бороды славянам принесло христианство. До того бороды и волосы отпускали только жрецы.
Накануне дня священнодействия жрец входил в храм и веником тщательно вычищал его, стараясь при этом не дышать внутри самого храма, чтобы не оскорбить дыханием смертного присутствующего в нем Бога. Каждый раз, когда жрецу было нужно либо набрать воздуха в легкие, либо выдохнуть его, он выбегал за дверь. Интересно, что зороастризм, имеющий общее происхождение и общие черты с индоевропейским язычеством, также разделяет боязнь осквернить воздух в храме своим дыханием — молящийся должен прикрывать рукой рот и нос во время молитвы.
В день священнодействия, после того, как у входа в храм собирался народ, жрец забирал у изваяния Свентовита рог с вином и внимательно его осматривал. Если за ночь вина становилось меньше, следовало, что следующий год будет неурожайным. Тогда жрец приказывал всем делать запасы из урожая этого года. Если же оказывалось, что вина в роге не уменьшилось, жрец предсказывал, что и через год будет хороший урожай. В зависимости от того, что предсказывал рог, жрец наставлял людей в том, как именно, бережно или расточительно, им следует пользоваться урожаем этого года. После гадания жрец в качестве жертвы выливал вино к ногам Свентовита. Затем жрец снова наполнял рог и предлагал Свентовиту отпить из чаши. При этом жрец в торжественных выражениях просил добра себе и своему отечеству, еще большего процветания и побед для своих соотечественников. Закончив свою речь, жрец впивал вино из рога, после чего вновь наполнял его вином и вкладывал в правую руку изваяния.
Такое гадание существовало, по-видимому, во всех славянских землях. Английский историк XII века Вильям Мальмсберийский в «Истории английских королей» пишет о поморянах: «…винделики (Vindelici) поклоняются Судьбе (Fortunam), чей идол стоит у них на самом почетном месте, при этом в его правую руку они помещают рог, полный того напитка, который мы называем образованным из слов «вода» и «мед»… Итак, в последний день ноября они садятся вокруг этого идола и сообща проверяют содержимое рога. При этом если находят рог полным, то очень громко хлопают в ладоши, ведь наполненность рога соответствует, по их мнению, тому, насколько обильным на следующий год будет урожай для всех них; если же нет, то горестно сетуют»(II, §189).
Также в жертву Свентовиту приносился изготовленный на медовом напитке круглый пирог, размером почти в человеческий рост. Жрец ставил его между собой и народом, после чего спрашивал, видно ли его за пирогом. Если люди говорили, что видят его, то жрец желал, чтобы на следующий год они уже не смогли его увидеть. Эти слова означали, что он просит для своего народа богатого урожая в будущем.
После этого жрец от имени Свентовита приветствовал собравшихся, призывая их и дальше усердно соблюдать обычаи, обещая за приверженность родной вере победу в бою — как на море, так и на суше. После этого начиналась обильная трапеза.
Святилище Свентовита, как и сам город Аркона, было разрушено датчанами в 1168 году. Изваяние Свентовита порубили топорами на щепки и использовали в качестве дров для приготовления пищи. После этого было сожжено само святилище. Местные жители были насильно обращены в христианство. Именно на Руяне славянское язычество существовало дольше всего. Русь, для сравнения, крестили уже в 988 году.
Археологами при раскопках в Арконе обнаружены скопления вещей IX–XII веков. В одной из раскопочных траншей были найдены: каменная вымостка шириной 1,5 метра, под которой в яме лежали от 8 до 11 частично поврежденных мужских черепов, кости животных, наконечники стрел, нож, бусины, обломки посуды X–XI веков. В разных местах Арконы также найдены: топоры, ножи, серп, наконечник копья, наконечники стрел, обломок меча, умбон щита, большое количество обломков посуды и костей животных, остатки ларца с многочисленными вещами. В окрестностях Арконы были расположены 14 поселений и большой курганный могильник.
Городища-святилища и городища-убежища входили в состав гнезд поселений и являлись культовыми центрами общин. В состав каждого гнезда поселений входило или одно городище-святилище, или городище-убежище, так как зачастую их функции совпадали. Такой характер заселенности в период VII–X выявлен археологами на территориях, ранее заселенных племенами, входившими в племенной союз поморян, где выделяются скопления поселений с городищем в центре. Такая структура заселения существовала, по всей видимости, на территориях племенных союзов руян, лютичей и ободритов. Она вполне соответствует сообщению Титмара Мерзебургского, сделанному им в начале XI: «Сколько в тех краях округов, столько там и храмов…» (VI, 25).
Балтийские славяне настолько были привержены своим Богам и вере Предков, что надолго остались в памяти народов Европы. И. Е. Забелин в книге «История русской жизни с древнейших времен» приводит следующее сведения из «Космографии» географа XVI века Герарда Меркатора об острове Руяне: «На острове Русция том живали люди идолопоклонники, раны или рутены имянуемые, люты, жестоки к бою, против христиан воевали жестоко, за идолов своих стояли. Те рутены от жестокосердия великого едва познали после всех христиансткую веру. Того острова владетели таковы вельможны, сильны, храбрые воины бывали, не токмо против недругов своих отстаивалися крепко, но и около острова многие грады под свою державу подвели... и воевали с датским королем и со иными поморскими князьями и с Любскою областию воевали много, и всем окрестным государствам грозны и противными были. Язык у них был словенской да вандальской».
Журнал "Родноверие" Выпуск №13
М. Чистяков
ИСТОЧНИКИ:
- Адам Бременский. Деяния архиепископов Гамбургской церкви // Славянские хроники. – М.: Русская панорама. Mediaevalia: средневековые литературные памятники и источники, 2011.
- Гельмольд. Славянская хроника. – М.: Наука, 1963.
- Герборд. Беседа Герборда и житии Оттона, Бамбергского епископа. Латиноязычные источники по истории Древней Руси. Германия. Вып. II. Середина XII- середина XIII в. – М.: Институт истории АН СССР, 1990
- Монах Прифлингенский. Житие Отгона. Monumenta Germaniae historica. Т. XIV. Scriptorum. T. XII. – Hannoverae, 1856.
- Саксон Грамматик. Деяниях данов. – М.: Русская панорама. Mediaevalia: средневековые литературные памятники и источники, 2017.
- Титмар Мерзебургский. Хроника. – М.: Русская панорама. Mediaevalia: средневековые литературные памятники и источники, 2009.
- Эббон. Житие Отгона, епископа Бамбергского. Monumenta Germaniae historica. Т. XIV. Scriptorum. T. XII. – Hannoverae, 1856.
ЛИТЕРАТУРА:
- Алексеев С.В. Славянская Европа V–VIII веков. – М.: Вече, 2009.
- Гильфердинг А.Ф. История Балтийских славян. – М.: Эксмо: Алгоритм, 2010.
- Забелин И.Е. История русской жизни с древнейших времен. – М., 1879.
- Кирпичников А.Н. Раннесредневековая Ладога (итоги археологических исследований). В кн.: Средневековая Ладога. Новые археологические открытия и исследования. – Л., 1985.
- Мальмсберийский Вильям. История английских королей. Средневековая латинская литература IV-IX вв. – М., 1970.
- Пауль А. Балтийские славяне. От Рерика до Старигарда. – М.: Книжный мир, 2016.
- Петренко В.П. Раскоп на Варяжской улице (постройки и планировка) // Средневековая Ладога. Новые археологические открытия и исследования. – Л., 1985.
- Петренко В.П., Смирнов В.Н. Раскопки близ Варяжской улицы в Старой Ладоге // Археологические открытия 1975 года. – М., 1976.
- Прозоров Л.Р. Варяжская Русь: славянская Атлантида. – М.: Яуза; 2010.
- Русанова И.П., Тимощук Б.А. Языческие святилища древних славян. – М.: Вече, 2017.
- Сага об Олаве Трюггвасоне. // Древняя Русь в свете зарубежных источников, т.V. – М.: Русский Фонд Содействия Образованию и Науке, 2009.
- Седов В.В. Древнерусское языческое святилище в Перыни // Краткие сообщения Института истории материальной культуры. Вып. 50. 1953.
- Седов В. В. Новгородские сопки. — САИ. Вып. Е1-8.1970.
- Срезневский И.И. Исследования о языческом богослужении древних славян. – СПб.: Типография К. Жернакова, 1848.
- Herrmann J. Zu den kulturgeschichtlichen Wurzeln und zurhistorischen Rolle nordwest slawischer Tempel des fruhen Mittelalters// Slovenska Archeologia. T. 26/1, 1978.
- Willelmi Malmesburiensis monachi Gestaregum Anglorumatque Historia novella / ed. T. D. Hardy. Vol. I. – Londinium, 1840.