Смородина (Черна-Смородина): Костр. г., Вин. 1, 96; Смол. г., Попов, 243.
Речку Смородину сближали с одноименной реальной рекой недалеко от г. Карачева (Брянская о.), были указания на распространенность гидронима на Русском Севере; из памятников известны старинные русские гидронимы Смердя, Смерделя, Смердица и др. И. Д. Квашнин-Самарин, считая первичной предположительную форму *Самородина, объяснял Смородину как реку саму собой рождающуюся, первообразную, "самородную", небесный или подземный мифический прообраз всех рек (Квашнин-Самарин 1871, 86-87). Выводили название из смуры - 'темный' в связи с инфернальной символикой черного цвета. А. Е. Крымский предлагал объяснение названия Смородины из распространенного тюркского гидронима Самурдон - 'соболья река' (Кримський 1973, 349-351). Но чаще всего название Смородина выводят из корня "смрад" ("смород") - 'сильный, неприятный, удушливый запах'. Мифотопоним, таким образом, истолковывается как "смрадная, зловонная река". Эту точку зрения высказывали В. Н. Мансикка (1909, 10), Н. И. Коробка (1910, 199), В. И. Еремина (1967, 145), Т. Н. Кондратьева (1967, 212-213), Л. В. Доровских (1977, 42).
Выступает в качестве водного рубежа "мира иного".
В заговорах от крови она связана с мотивом перевозчика, "старого, матерого человека" в лодке, секущего саблей синее мертвое тело, причем синяя кровь не течет. На ней калиновый мост, на нем дуб Мильян.
Смородина широко известна в русском фольклоре. По былинным данным, она впадает в Волгу. В. Н. Мансикка и Н. И. Коробка описывали ее как огненную (черную) реку, отделяющую потусторонний мир (ад) от мира живых, реку серную, следовательно - смрадную. (Впрочем, былинные богатыри хотят иногда напиться из Смородины свежей воды.) Через огненную реку в духовном стихе Михаил Архангел перевозит души умерших. Она - рубеж мира иного, преграда, которую вынужден преодолеть отправляющийся в путешествие фольклорный герой. Отсюда связанный с ней в былинах, сказках и заговорах мотив калинового (каленого) моста (см. о нем: Калашник 1992; Хроленко 1997; Юдин 1997), иногда - двух-трех мостов или перевоза, у которых богатырь сражается со змеем, Соловьем-разбойником, чудом-юдом и т. п. В сказках на берегах Смородины лежат кости человеческие (см. № 137 в собрании Афанасьева), переправа смертельно опасна. Заваленная "дубьем да колоденькам", Смородина оказывается третьей заставой на пути былинного Ильи Муромца из Чернигова в Киев (первая - темные леса, вторая - черные грязи), она встречается на пути и у отправляющейся тем же маршрутом жены Ставра Годиновича Василисы (Настасьи) Никулишны. Фольклорная Смородина опасна для живого человека ("черная речка грозна Смородинка").
В песнях река смородна губит молодца за похвальбу, "говорит человеческим голосом, душой красной девицей, за слова ласковые и поклоны низкие пропускает молодцев, других же за обиды топит". Для переправы ее необходимо укротить, усмирить. В народной балладе князь Роман, убив и растерзав свою жену, бросает ее в реку Смородинку; в другом варианте князь Демьян правую руку своей жены с золотым кольцом бросил "во Неву-реку самородную". На Смородине останавливаются на отдых былинные богатыри (Добрыня Никитич, Алеша Попович) и сказочные герои (Иван Быкович с братьями); у нее Саул Леванидович убивает царя Кунгура, а Добрыня настигает богатыря Кузьму Семерцянинова, племянника-врага Ильи Муромца. Здесь Алеша Попович находит убитого Добрыню Никитича. На реке Смородине останавливаются во время набега на Русь королевичи Левики, племянники Политовского короля, через нее переправляется в облике волка князь-оборотень Константин (Роман) Дмитриевич, чтобы навредить им и подать сигнал к битве.
Известие Готлиба Зигфрида Байера, немецкого историка, работавшего с 1725 г. в Санкт-Петербургской Академии Наук, о том, что древнее название Москва реки было Смородина, основано, вероятно, на неверном понимании устойчивых фольклорных сочетаний типа "Москва-река Смородина".
Юдин А.В.
Ономастикон русских заговоров